Парфюмер Франсис Кюркджян: «Могу работать с кем угодно — от Готье до Новой зари»
Парфюмерный гений Франсис Кюркджян изобретает ароматные мыльные пузыри, реконструирует духи Марии-Антуанетты и мечтает парфюмировать фонтан у Большого театра. Теперь Франсис продает свои ароматы Maison Francis Kurkdjian в ЦУМе.
Понимаю, что об этом не спрашивал только самый ленивый журналист, но все же: ваши предки из Армении?
Мои родители родились в Париже, куда бабушка с дедушкой эмигрировали после Первой мировой войны из Оттоманской империи (государства под названием Турция тогда не существовало). Они считали: если уж мы во Франции, то поселиться надо в столице. А вообще мы ведем род из Ирана.
Это бабушка с дедушкой выбрали вам такую “французскую” профессию?
В нашей семье было трое детей, и наше образование не ограничивалось школой: мы занимались спортом, хореографией, брали уроки игры на фортепиано. Музыка вообще была частью жизни нашей семьи. Моя мама хорошо пела, играла на мандолине. Дядя со стороны отца был композитором, последователем русской школы, традиций Римского-Корсакова и Хачатуряна. Мы строго дважды в неделю – по средам и субботам – посещали консерваторию.
И как в такой артистической семье вырос парфюмер?
Однажды я понял, что ни балетного танцовщика, ни музыканта с мировым именем из меня не выйдет, и решил заняться модой. Тоже безуспешно. И как-то сама собой возникла парфюмерная тема. Получилось, что не я выбрал профессию, а она меня.
Вас называют самым талантливым “носом” современности. А вы кого из коллег считаете профи?
Мне нравится философия Альберто Морилласа (он делал духи для Bvlgari и Carolina Herrera) – таких жизнерадостных людей в возрасте 65 лет еще поискать. И конечно, я преданный поклонник Франсуаз Карон. Мы часто работали вместе, и наш союз я сравнил бы с балетным тандемом “Рудольф Нуриев – Марго Фонтейн”.
Русские обожают духи. Но ни одного парфюмера в нашей стране нет. Как думаете, почему?
Время не пришло. В России так долго любили все заграничное и считали, что предметы роскоши непременно должны быть иностранного производства, что надобности в парфюмерах не было. Во Франции не так: французы очень гордятся всем, что сделано на их родине, поэтому, наоборот, подтягивают в страну квалифицированные кадры.
Ваш первый аромат – Le Male от Jean Paul Gaultier. Долго над ним работали? Как это было?
Волновался немного: это как если бы начинающий писатель отправил издателю свой первый роман. Аромат сочинил быстро, стиль Готье был мне близок и понятен. А вот что действительно сложно – сейчас отойти от того первого опыта, забыть его, чтобы не повторить в других ароматах. Ведь я настолько в него вжился тогда, что на моей могиле вполне можно написать, подводя жизненный итог: «Он создал Le Male».
Слышала, что вы участвовали в разработке духов Patchouli d’Or для “Новой зари”. Врут?
Нет, чистая правда. Это уважаемая марка, с долгой историей, поэтому когда 3-4 года назад ее владелица попросила меня подумать над ароматом, я предложил несколько формул. Мне очень нравится, что в России, в отличие, например, от Штатов, предпочитают не свежие легкие духи, а такие, в которые надо вслушиваться и ждать, когда и как они раскроются.
Каждый год выходит около 900 новых духов, и удивить нас все сложнее. Что должен делать парфюмер, чтобы оставаться на волне?
У меня полно идей! И я активно воплощаю их в парфюмерном Доме Maison Francis Kurkdjian, который основал два года назад. Чего только там нет: духи утренние и вечерние, бумага для воскуривания, ароматизированные браслеты. Даже средства для стирки белья.
А мне нравятся разноцветные флакончики Agatha’s Bubbles – мыльные пузыри с запахами груши, мяты, фиалки и свежей травы.
Между прочим, они годятся не только малышей развлекать. Эти пузыри можно использовать в перформансах, инсталляциях.
Парфюмерия как арт-объект?
Конечно. Это не менее уважаемая сфера искусства, чем живопись, например. А духи могут вызывать такие же яркие эмоции, как игра актеров. Я знаю, что говорю: я устраивал ольфактивные перформансы в Нью-Йорке, Шанхае и Флоренции. Теперь мечтаю парфюмировать фонтан у Большого театра, в этом проекте соединится все, что я люблю: запахи, сцена... Если у вас в Большом есть знакомые, расскажите им про это.
Вы возглавляете семерку Top Bespoke Perfumers – парфюмеров, делающих персональные духи. Заказать у вас аромат – дорогое удовольствие?
Начиная от 8000 евро. Могу приехать на дом (поэтому часто бываю в Москве). А если заказчик желает сохранить анонимность, отправляю анкету с вопросами по почте.
В анкете спрашиваете про любимые запахи?
Наоборот. Меня больше интересует, к каким ароматам человек не испытывает симпатии. Ведь что такое сюрприз? Когда вы, например, говорите, что не любите каштаны, а я делаю все, чтобы аромат с этой нотой произвел на вас хорошее впечатление.
Почти у всех парфюмеров любимая нота – роза. А у вас?
Странный вопрос. Ноты – это материал, средство, инструмент. Если бы вы поинтересовались у Моцарта, какую ноту он предпочитает – «до» или «ре» – что бы он ответил? Или у Пикассо спросили бы: оранжевый или синий? Есть, конечно, художники, которые работают с одним цветом, как, к примеру, абстракционист Пьер Сулаж со всеми оттенками черного. Но среди парфюмеров это невозможно.
Вы сами носите духи?
Только если тестирую новый аромат, прежде чем он отправится в продажу. Чтобы лучше понять, как ведет себя запах на коже, наношу его на руки (благо они у меня длинные) от запястья до основания плеча. А вообще стараюсь от парфюмерных запахов отдыхать. Как оперный певец, который поет только на сцене, а дома слушает тишину.
В 2006 году вы воссоздали духи Марии-Антуанетты. Очень хотелось хотя бы взглянуть на них, но из-за небольшого тиража до Москвы ни один экземпляр не доехал.
Духи у меня с собой. Хотите принесу? (Через три минуты держу в одной руке флакон с королевской монограммой, в другой – блоттер, пропитанный каким-то невероятным ароматом – солнечным, медово-цветочным, похожим на клумбу, над которой гудят шмели.)
Я представляла этот запах иначе – удушливым, тяжелым, приторно-спиртовым. Невыносимым, короче.
Не зря представляли. В XVIII веке парфюмеры щедро использовали амбру и мускус. А прогрессивная Мария-Антуанетта носила цветочные ноты. В формуле ее духов, которую я нашел в архивах парижской библиотеки Форне, значились ирис, роза, жасмин, флердоранж, тмин, кедр и сандаловое дерево. Правда, духи не стойкие, потому что все компоненты натуральные. И кстати, обратите внимание на флакон: тонкий и высокий, его было удобно засунуть за голенище сапога для верховой езды. Хорошо придумано.
И последний вопрос: какой день вы считаете прошедшим не зря?
Если сумел кого-то порадовать. Вам понравились духи Марии-Антуанетты? Значит, мой день удался.
14.10.2011 19:34 - Марина Сютаева
Отредактировано Руслана (2011-11-04 22:32:59)
